Нижними чинами в дореволюционной России называли солдат и матросов. На
картинах, в исторических романах и кинофильмах они предстают
богатырями, людьми высокой морали, беззаветными патриотами. Моему
поколению, выросшему при советской власти, с детского сада внушалось,
что русский солдат – самый лучший в мире, а по части патриотизма
и высоких моральных качеств равных ему и быть не может.
Попробуем отойти от пропагандистских догм и разобраться более подробно. По Рекрутскому уставу 8 июня 1831 года, воинскую повинность отбывали крепостные крестьяне, они составляли абсолютное большинство, а также мещане, «казённые крестьяне разных наименований, крестьяне удельные, свободные хлебопашцы и другие». Срок службы нижних чинов составлял от 22 до 25 лет.
Реально к началу Крымской войны он сократился до 15 лет, а увольняемые со службы нижние чины считались находящимися в запасе. Вся тяжесть службы в армии и на флоте приходилась на беднейшие слои населения. Слово «рекрутчина» наводило ужас на людей. С человеком, призываемым на службу, прощались, как с покойником.
Помимо обязательного рекрутского набора, помещики имели право отправить в армию своего крепостного, который им чем-нибудь не угодил. Имел право послать в армию какого-либо особенно насолившего жителям деревни парня и сельский сход. Кроме того, в армию отправляли по приговору суда преступников и бродяг.
В России для самой бесправной части населения существовали два вида наказания, вызывавших ужас: отправка на каторгу и отдача в солдаты. Военная служба считалась не исполнением священного долга, а страшным наказанием, получаемым, как правило, без всякой вины. От военной службы стремились уклониться любыми способами. Членовредительство, побеги, дезертирство считались обычным делом.
Те, кто располагали деньгами, могли найти вместо себя «охотников», за определённое вознаграждение соглашавшихся идти на службу. Представившему вместо себя «охотника» разрешалось купить рекрутскую зачётную квитанцию, освобождавшую от службы. Стоила она от 500 до 1000 рублей, сумма для обычной крестьянской семьи несусветная.
Царская армия была крестьянской. Если вспомнить недавние времена, то советскую армию можно с полным основанием назвать рабоче-крестьянской в буквальном смысле слова. Как в давние времена, так и в не очень давние, служить солдатами и матросами посылают представителей самых незащищённых социальных слоёв.
В последние годы службы мне по роду своих обязанностей приходилось бывать на самых различных кораблях, где офицеры жаловались на низкую грамотность призывников. Ну, а когда на корабль направляли контингент из Средней Азии, приходилось делать предупреждающие надписи на механизмах и электрощитах, вроде тех, что вешают на столбах для электрических проводов: «Не влезай, убьёт». Какая российская армия сейчас, автор судить не берётся, поскольку давно оставил военную службу.
Как уже было сказано, подавляющее большинство рекрутов набирали из помещичьих крепостных крестьян, полурабов. Они составляли почти половину населения России, и владели ими, как собственностью, около ста тысяч помещиков.
В Соединённых Штатах насчитывалось порядка четырёх миллионов рабов, за освобождение которых в 1861-1865 годах шла яростная гражданская война, самая кровопролитная в истории США, с участием самих негров, или, как их сейчас принято называть, афроамериканцев. В России двадцать два миллиона крепостных терпеливо дожидались освобождения от рабства по велению царя.
После осмотра и оформления документов уездным рекрутским присутствием новоиспечённым солдатам и матросам выдавали военную форму и под конвоем партиями гнали к месту службы. Рекрутам приходилось делать огромные переходы от родного дома к сборному пункту, а от него – к своему полку или флотскому экипажу.
Все переходы совершались пешком или, если уж невероятно везло, то на тряских телегах. Учитывая, как кормили рекрутов, а также «тщательность» проверки комиссией их состояния здоровья, неудивительно, что многие будущие воины не добирались до места службы, а оставались лежать навечно на кладбищах населённых пунктов, мимо которых следовали войска, либо просто под холмиками у дороги.
Грамотных среди рядовых насчитывались единицы. Даже унтер-офицеры в основном были неграмотными или малограмотными. Спустя четверть века после Крымской войны из 231 677 человек, призванных в армию, только 47 158 могли с грехом пополам читать и писать.
Можно не сомневаться, что отцы-командиры с первого дня службы внушали солдатам и матросам понятия о святом предназначении воина и великой любви к родине. А попутно выбивали зубы кулаками, драли линьками, пороли шпицрутенами за малейшую провинность.
Иногда забивали до смерти. У англичан в армии допускалось по письменному приказу не свыше 50 ударов плетью. В русской – не скупились. Только 4 сентября 1856 года секретным указом ограничили наказание шпицрутенами с 3000 до 1000 ударов. Если человек после такого наказания и выживал, то навсегда оставался инвалидом.
Впрочем, и самих офицеров нещадно пороли в кадетских корпусах. Телесные наказания не только подрывали здоровье, но и калечили людей морально. Всё это, по мнению авторов учебников и ура-патриотических романов, не мешало холопам, надевшим военную форму, горячо любить свою необъятную родину, в которой они, кроме своей родной деревни, как правило, нигде больше не бывали.
Ну а больше всего любили главного рабовладельца, императора, хозяина земли русской. Присяга приносилась ни родине, ни народу, а лично царю. В разгар боёв Крымской войны, когда умер Николай I, в Севастополе солдат, матросов и офицеров приводили к присяге на верность новому царю, Александру II, под обстрелом, не считаясь с потерями во время этой церемонии.
Попробуем отойти от пропагандистских догм и разобраться более подробно. По Рекрутскому уставу 8 июня 1831 года, воинскую повинность отбывали крепостные крестьяне, они составляли абсолютное большинство, а также мещане, «казённые крестьяне разных наименований, крестьяне удельные, свободные хлебопашцы и другие». Срок службы нижних чинов составлял от 22 до 25 лет.
Реально к началу Крымской войны он сократился до 15 лет, а увольняемые со службы нижние чины считались находящимися в запасе. Вся тяжесть службы в армии и на флоте приходилась на беднейшие слои населения. Слово «рекрутчина» наводило ужас на людей. С человеком, призываемым на службу, прощались, как с покойником.
Помимо обязательного рекрутского набора, помещики имели право отправить в армию своего крепостного, который им чем-нибудь не угодил. Имел право послать в армию какого-либо особенно насолившего жителям деревни парня и сельский сход. Кроме того, в армию отправляли по приговору суда преступников и бродяг.
В России для самой бесправной части населения существовали два вида наказания, вызывавших ужас: отправка на каторгу и отдача в солдаты. Военная служба считалась не исполнением священного долга, а страшным наказанием, получаемым, как правило, без всякой вины. От военной службы стремились уклониться любыми способами. Членовредительство, побеги, дезертирство считались обычным делом.
Те, кто располагали деньгами, могли найти вместо себя «охотников», за определённое вознаграждение соглашавшихся идти на службу. Представившему вместо себя «охотника» разрешалось купить рекрутскую зачётную квитанцию, освобождавшую от службы. Стоила она от 500 до 1000 рублей, сумма для обычной крестьянской семьи несусветная.
Царская армия была крестьянской. Если вспомнить недавние времена, то советскую армию можно с полным основанием назвать рабоче-крестьянской в буквальном смысле слова. Как в давние времена, так и в не очень давние, служить солдатами и матросами посылают представителей самых незащищённых социальных слоёв.
В последние годы службы мне по роду своих обязанностей приходилось бывать на самых различных кораблях, где офицеры жаловались на низкую грамотность призывников. Ну, а когда на корабль направляли контингент из Средней Азии, приходилось делать предупреждающие надписи на механизмах и электрощитах, вроде тех, что вешают на столбах для электрических проводов: «Не влезай, убьёт». Какая российская армия сейчас, автор судить не берётся, поскольку давно оставил военную службу.
Как уже было сказано, подавляющее большинство рекрутов набирали из помещичьих крепостных крестьян, полурабов. Они составляли почти половину населения России, и владели ими, как собственностью, около ста тысяч помещиков.
В Соединённых Штатах насчитывалось порядка четырёх миллионов рабов, за освобождение которых в 1861-1865 годах шла яростная гражданская война, самая кровопролитная в истории США, с участием самих негров, или, как их сейчас принято называть, афроамериканцев. В России двадцать два миллиона крепостных терпеливо дожидались освобождения от рабства по велению царя.
После осмотра и оформления документов уездным рекрутским присутствием новоиспечённым солдатам и матросам выдавали военную форму и под конвоем партиями гнали к месту службы. Рекрутам приходилось делать огромные переходы от родного дома к сборному пункту, а от него – к своему полку или флотскому экипажу.
Все переходы совершались пешком или, если уж невероятно везло, то на тряских телегах. Учитывая, как кормили рекрутов, а также «тщательность» проверки комиссией их состояния здоровья, неудивительно, что многие будущие воины не добирались до места службы, а оставались лежать навечно на кладбищах населённых пунктов, мимо которых следовали войска, либо просто под холмиками у дороги.
Грамотных среди рядовых насчитывались единицы. Даже унтер-офицеры в основном были неграмотными или малограмотными. Спустя четверть века после Крымской войны из 231 677 человек, призванных в армию, только 47 158 могли с грехом пополам читать и писать.
Можно не сомневаться, что отцы-командиры с первого дня службы внушали солдатам и матросам понятия о святом предназначении воина и великой любви к родине. А попутно выбивали зубы кулаками, драли линьками, пороли шпицрутенами за малейшую провинность.
Иногда забивали до смерти. У англичан в армии допускалось по письменному приказу не свыше 50 ударов плетью. В русской – не скупились. Только 4 сентября 1856 года секретным указом ограничили наказание шпицрутенами с 3000 до 1000 ударов. Если человек после такого наказания и выживал, то навсегда оставался инвалидом.
Впрочем, и самих офицеров нещадно пороли в кадетских корпусах. Телесные наказания не только подрывали здоровье, но и калечили людей морально. Всё это, по мнению авторов учебников и ура-патриотических романов, не мешало холопам, надевшим военную форму, горячо любить свою необъятную родину, в которой они, кроме своей родной деревни, как правило, нигде больше не бывали.
Ну а больше всего любили главного рабовладельца, императора, хозяина земли русской. Присяга приносилась ни родине, ни народу, а лично царю. В разгар боёв Крымской войны, когда умер Николай I, в Севастополе солдат, матросов и офицеров приводили к присяге на верность новому царю, Александру II, под обстрелом, не считаясь с потерями во время этой церемонии.