Владимир Врубель

Жестокость и милосердие

Часть 114

Весь город превратился в госпиталь

После взятия союзниками Малахова кургана, важнейшего пункта обороны Севастополя, главнокомандующий русскими войсками генерал Михаил Дмитриевич Горчаков приказал оставить Южную сторону города. Защитники крепости по наплавному мосту ночью перешли на Северную сторону. Французы, между тем, напряжённо ожидали новых контратак.

Стахович приехала с Бельбека, чтобы по приказу военного командования организовать переправу сестёр милосердия из перевязочных пунктов на Северную сторону.
Так написано в официальных документах. В воспоминаниях всё звучит иначе. Стахович прибежала в Николаевскую батарею и спросила начальника гарнизона Остен-Сакена, что делать сёстрам. «Возьмите их с собою на Северную, – ответил граф, – Бог знает, что может быть через два часа».

Сёстры в спешке похватали образа общины, висевшие в госпитале, и бросились к переправе. За ними, видя, что они покинули госпиталь, потянулись те раненые, которые ещё могли передвигаться. Переправлялись по длинному колышущемуся мосту вместе с войсками под обстрелом противника.

Екатерина Бакунина последней из сестёр милосердия оставалась в городе на Южной стороне. Стахович знала, что Бакунина получила сильную контузию. Почему она, человек добросовестный и смелый, оставила сестру милосердия одну, без помощи, непонятно. Это можно объяснить только тем, что отношения между ними дошли до откровенной ненависти. Бакунина пришла в себя лишь на следующий день и с трудом перешла по мосту с последними войсками.

С собой она везла на телеге деньги, доверенные ей ранеными солдатами, и имущество общины. Знакомые офицеры буквально заставили её эвакуироваться. Отважная и глубокопорядочная женщина не хотела оставлять раненых, понимая, что их обрекают на верную смерть. Морской офицер Мансуров писал, что Бакунина проявила такую смелость и самопожертвование, какими обладали очень немногие мужчины.

Сначала сёстры милосердия оказывали помощь раненым, находившимся в укреплениях Северной стороны, а затем их направили для усиления медицинского персонала в госпитали на Бельбеке и в Инкермане. Большинство раненых после сражения на Чёрной речке находились в инкерманском госпитале. Их разместили в палатках, но кроватей в них не было. Лежали прямо на голой земле. Тем, кому повезло, достались просмолённая парусина или матрасы.

Каждый день сёстры помогали при 80-100 операциях. Погода ухудшилась, резко похолодало и пошли дожди. Перевязки делали под дождём, постоянно стоя на коленях рядом с раненым, лежавшим на земле. Однако, помимо перевязок, требовалось выполнять ещё массу других необходимых действий для спасения тысяч раненых.
Лишь к середине сентября пациентов переправили в стационарные госпитали, находившиеся в Бахчисарае и Симферополе. Сестёр милосердия распределили между этими двумя городами. Большинство оказалось в Бахчисарае.

В марте 1855 года в Симферополе под госпитали заняли все общественные здания, но их не хватало для восемнадцати тысяч раненых и девяти тысяч тяжелобольных, и это при том, что в городе в мирное время насчитывалось всего лишь четырнадцать тысяч жителей. Пришлось размещать раненых и больных в частных домах. Весь город превратился в сплошной госпиталь.

Люди лежали на полу, на соломе или рогоже, которые не менялись. Помимо штатной госпитальной прислуги, привлекли для ухода за пациентами выздоравливающих больных и раненых, цирюльников и музыкантов. Но этим назревавшую катастрофу было не остановить. Оставался единственный выход из сложившейся угрожающей ситуации – отправить больных и раненых в другие города и поселения.

Из Симферополя потянулись обозы с беспомощными людьми в Херсон, Феодосию, Карасубазар, в немецкие колонии и селения государственных крестьян Мелитопольского и Бердянского уездов. Немецкие колонии выгодно отличались от остальных мест, куда привозили раненых, добротными домами, чистотой, порядком, хорошей планировкой селений.

Немцев в мелитопольских колониях потрясло появление транспорта с полутора тысячами раненых, отправленного 29 октября 1854 года. Людей привезли без врачебного осмотра, без зимней одежды и даже без обуви, в окровавленных шинелях и рубашках. У многих не извлекли пули, потому что у врачей не оказалось медицинских инструментов. Транспорт прибыл в колонию 7 ноября. Но ещё в декабре раненым продолжали делать операции. После этого ужаса немцы-колонисты вызвались сами перевозить раненых в свои селения. Они размещали их на крытых просторных телегах, снабжали солдат и матросов тёплой одеждой.

Помогали перевозками и оказывали помощь ногайские татары. Позже, в конце войны, раненых распределяли по госпиталям в южных городах. Память о них осталась в виде обширных «севастопольских» кладбищ.

Следующая страница

Рисунок Елены Владимировны Панкратовой